«У моего мальчика аутизм». Как протестантский пастор в православном храме сына крестил

362

Те, кто не могут толковать Писание, поняли главное

Елена Кучеренко

Вадим Прищепа

26 декабря, 2021

26 декабря, 2021.

Елена Кучеренко

Вадим Прищепа

Те, кто не могут толковать Писание, поняли главное


                        «У моего мальчика аутизм». Как протестантский пастор в православном храме сына крестил

Фото: freepik.com

«Случилась у меня однажды история. Пришел ко мне пастор и попросил крестить его сына», — рассказывал отец N, знакомый священник…

Мы встретились на нашем подворье и разговорились. Ну как — разговорились… Несколько батюшек стояли и общались, а я тихонько притулилась рядом. Надеялась услышать что-нибудь полезное. И не прогадала.

«Я никогда не смогу крестить моего мальчика»

Когда-то, как я уже написала, пришел этот человек в храм поговорить о крещении ребенка. Нашел священника, им и оказался отец N. А во время разговора выяснилось, что он — пастор одной из западных протестантских церквей. Здесь, в Москве, есть представительство. А сам мужчина — русский.

— Приятный человек, мы с ним почти ровесники, — вспоминал батюшка. — Оба пришли к вере в 90-е. Только я в православие, а он — к себе. Тогда эти протестантские течения были очень модными. Они еще в кинотеатрах собирались…

А мужчина все повторял: «Я очень хочу крестить сына. Очень!»

Но отцу N важно было понять, почему этот человек, пастор, вдруг хочет, чтобы его ребенок принял Крещение именно у нас, в православной церкви?

— У моего сына аутизм, — объяснил он. — У нас крестят только взрослых и только при условии, что человек может четко провозгласить веру от своего имени. Осознанно умом ее понять, объяснить и исповедовать. И я сейчас понял, что он никогда… Никогда не сможет этого сделать! И я никогда не смогу крестить у нас моего мальчика.

«Нужно не переубеждать. Нужно свидетельствовать»

Ситуация была нестандартная, и отец N попросил небольшую отсрочку. Отказывать он, конечно, и не думал. Просто хотел посоветоваться — как лучше сделать. Тем более, что пастор настаивал на полном погружении. Это было одним из обязательных условий. А ребенок особый, и ему уже около семи лет.

В итоге батюшка предложил им найти двух православных восприемников, которые, как положено с младенцами, произнесут за ребенка обеты. Потом еще раза три встречался и с родителями, и с этими потенциальными крестными.

Мальчика окунали во взрослую купель. Отец N и крестный держали его за руки с двух сторон купели.

— Все было очень торжественно, — вспоминал батюшка. — Мальчик вел себя прекрасно. Хотя было видно, что он находится в каком-то своем мире. Это была, кстати, моя первая встреча с аутизмом… Я тогда сказал этой семье, что всегда буду рад с ними пообщаться. Но больше они сюда, увы, не пришли. Я немного переживал, что не смог их привести к нашей вере, не смог убедить. А потом вспомнил слова одного мудрого священника: «Нужно не переубеждать. Нужно свидетельствовать о Христе».

Отец N замолчал и ненадолго задумался. А потом произнес, обращаясь и ко мне, и к стоящим рядом батюшкам:

— Знаете, что главное я вынес из этой истории? Что Церковь наша — живая!

И что Богу, в Которого мы верим, важен и нужен каждый человек. Любой. Здоровый, больной… Сильный и инвалид…

Который может произнести Символ веры и который никогда не заговорит и с нашей, человеческой точки зрения мало что понимает… Наши здоровые дети и ребенок пастора, у которого аутизм. Всех нас наша Церковь через Таинство крещения рождает в новую жизнь. И все мы — Божии дети. И ждет Он каждого. Это и есть свидетельство о Христе!

Они не смогут толковать Писание, но поняли главное

Я стояла, говорила с отцом N и думала…

У меня же Маша с синдромом Дауна. И она тоже никогда осознанно не произносит Символ веры и, наверное, никогда не поймет до конца, что такое христианство…

И вспоминала Оленьку. Девушку лет семнадцати, с глубокой умственной отсталостью, которая вообще не говорит, мало что осознает и которая однажды зашла с мамой на наше подворье.

Она очень шумела, чем вызывала недовольство, а мама ее — осуждение. А моя Маша-дауненок улыбнулась ей и протянула свою лопатку. И Оленька засмеялась в ответ. И дала дочке какой-то листочек.

Они стояли, смотрели друг на друга и что-то «лопотали». И улыбался им с Неба Бог. Потому что Он знал: эти дети, Его дети, поняли главное. Превыше любви нет ничего. Это и есть христианство…

Я вспоминала Ромку. Мальчика с парализованными ногами, который передвигался по детской площадке ползком, плохо говорил и сильно отставал в развитии. А когда у моей Соньки кто-то отнял ведерко и она начала реветь во весь голос, Рома подполз к ней и протянул свою игрушку: «Не плачь!» Этот паренек тоже знал о Боге главное. И исповедовал Его, как никто.

Я вспомнила того парня… Он давно был уже взрослым, но с лицом маленького мальчика. И с таким же сознанием. Казалось, в его глазах не было ни одной мысли.

Но однажды на службе я видела, как он слушал Евангелие. Он весь вдруг осветился. Глаза стали осмысленными. Это был совершенно здоровый человек. Не знаю, понимал ли он слова… Но абсолютно точно в этот момент он сердцем чувствовал Христа. И эта благодать преобразила его… Он душой чувствовал главное — Бог есть.

Знаете, мне недоступны сложные богословские вопросы, я простая домохозяйка. О тонкостях крещения в разных конфессиях мне сложно рассуждать. Но я вспоминала тогда всех этих людей… Они никогда не смогут «сознательно провозгласить свое вероучение». Они не смогут толковать Писание и анализировать Библию… 

Но какое же счастье, что все они нужны Господу! Все мы нужны Господу! Тому Господу, в Которого я верю.

И Церковь наша — живая! Где есть место каждому. И каждый в ней чувствует Бога. И может свидетельствовать о Нем.

Источник

Вам также могут понравиться

Комментарии закрыты, но трэкбэки и Pingbacks открыты.